«Headland: Woman in a Landscap» и другие

«Headland: Woman in a Landscap»

Эпоха женственности

На выставке лондонской художницы Франчески Лоу (род. 1979 г.) демонстрируются картины, в которых наша современница взяла на себя нелегкую задачу – изобразить образ «Три грации», прослеживая суть женского начала на протяжении всей истории.

Не поддающиеся разгадке тайны женского обаяния и еще более неообъяснимые загадки чувств и мыслей прекрасного пола волновали философов, поэтов, писателей и художников во все времена. Одним из самых богатых и многогранных художественных представлений в мифологии, а затем и во всех традиционных видах искусства стал образ «Три грации», воодушевлявший на подвиги еще воинов античного мира. В десятках мифов, в сотнях легенд и неисчислимом количестве произведений искусства этот образ дошел до нашего времени, приобретая все новые черты и превращаясь в своеобразную энциклопедию женственности со всей гаммой противоречий и неоднозначности.

Выставка проходит в галерее Riflemaker и называется «Мыс: женщина в пейзаже». Впрочем, идеи художницы настолько полны философии и зашифрованных символов, что не следует ожидать, что в составе экспозиции мы увидим романтические пейзажи, украшенные чудесными женскими ликами. Более точно название выставки лучше трактовать как «женщина, одетая в пейзаж» и приготовиться к интенсивной интеллектуальной гимнастике, в которой придется вспомнить и античную мифологию, и философию Средних веков, и злободневные проблемы нашего века. Правда, довольно сложных умственных упражнений понятие образа «Трех граций» уже требовало даже в древние времена…

Образ «Трех граций», известный из древнеримской мифологии, в действительности был позаимствован из богатой коллекции идей мифологии античной Греции, в которой грации назывались харитами. Это были три сказочно красивые и благодетельные богини, воплощавшие доброе, радостное и вечно юное начало жизни. Согласно основному преданию, они были дочерьми Зевса и океаниды Эвриномы, в вариантах можно обнаружить и версии, что их родителями были бог солнца Гелиос и прекрасная Эгла. Само слово «харита» в переводе в дренегреческого означает «доброта», что в те времена считалось самым важным качеством женского характера. Три хариты сначала носили имена Аглая – «сияющая», Евфросина – «благомыслящая» и Талия – «цветущая». Они являлись символами красоты и гармонии природы, а также были связаны с упорядочением человеческой жизни, трудом и отдыхом. Уже в первоначальном своем значении хариты были покровительницами искусства. Но все эти определения продержались недолго – уж слишком богат и многогранен идеализированный женский образ и слишком сложна задача определения трех самых важных женских символов. Поэтому еще в Древней Греции стали появляться все новые и новые версии на тему, что является сутью добродетели каждой, а вместе с этим появлялись и новые «говорящие» имена харит, переводящиеся как Желанная, Сияющая, Плодоносящая, Приумножающая, Убежденная, Цветение, Руководительница и другие.

В своих спорных, но, безусловно, интересных произведениях Франческа Лоу рассматривает образы харит, носящих имена Грация и Изобилие. Третий женский образ, выбранный для негативного противопоставления, носит название Инертность и не «оставляет сухой нитки» на таких чертах женского характера, как пессимизм, бездействие, вялость и лень.

«Headland: Woman in a Landscap»

До 2 июля

Riflemaker
79 Beak Street
W1

Галерея открыта: пон.-пят. 10.00-18.00, суб. 11.00-18.00

Вход свободный

www.riflemaker.org

Виктория Шелига

«Joan Miró: The Ladder of Escape»

Краски мира

«Хуан Миро: лестница побега» – первая крупная ретроспектива произведений художника в Лондоне за последние 50 лет.

«…Миро – это танцующий сад, поющий хор, опера, расцвеченная цветами, рождающимися в лучах света. Это мир – одновременно мимолетный и в то же время совершенно реальный. Сочность красок придает ему соответствующий акцент, содержательную выразительность. Чистейшую эмоциональность, немного ироничную, лишенную притворной слащавости. Этот дар – милость божия», – писал об этом необычном художнике его современник Эжен Ионеско.

Именно таким и увидят в высшей степени красочный, оригинальный мир великого сюрреалиста посетители расширенной выставки творчества Хуана Миро (1893–1983), которая открылась в галерее современного искусства Tate Modern.

Миро считается одним из самых славных испанских художников. Его палитра красок настолько поразительна, что не нужно быть специалистом, чтобы легко распознать его картины. Однако загадочный творец сюрреалистических образов был не только живописцем. Не менее ценны и интересны также его рисунки, графические работы и скульптуры. Экспозиция демонстрирует более 150 произведений Хуана Миро, среди которых можно обнаружить шедевры из всех областей многогранной деятельности великого испанца, и прослеживает достижения всего его творческого пути, продолжавшегося более шести десятилетий.

Сюрреалистическое понимание мира художника необычно даже для традиционных представлений о теории сюрреализма ХХ века. Миро использует язык символов, которые отражают его личное восприятие окружающего, находится в постоянном поиске смысла такого неоднозначного понятия, как «свобода». Его произведения излучают особую энергию, которая оказывает, несомненно, положительное воздействие на зрителя. На протяжении всей жизни Хуан Миро оставался верен главному принципу сюрреализма – освобождению творческого подсознательного начала из-под контроля логики и разума. С утонченным декоративизмом Хуан Миро зачастую имитировал наивность детского рисунка, обращаясь к алогичным ситуациям и формам.

Несмотря на то, что художнику пришлось жить в эпоху, насыщенную войнами и политическими трагедиями, которые не раз не только мешали заниматься творчеством, но и заставляли бедствовать, полотна Миро отличаются от произведений других сюрреалистов оптимистическим разнообразием и потрясающей жизнерадостностью. Он пережил Гражданскую войну в Испании (нач. в 1936 г.) и режим Франко, находясь в это время на уединенной ферме, где никто не мог помешать ему поддерживать республиканцев с помощью остросюжетных политических художественных образов. В 1937 году Миро переехал в Париж. В то время во французской столице искали приюта многие художники, ученые, писатели и политики, убегающие от фашизма. Этот приют они нашли, обеспечив один из самых продуктивных периодов в истории культуры ХХ века, но нашли ненадолго… Сам Миро в это время жил и работал без дома и мастерской – в единственной комнате дешевой гостиницы. В его картинах появились образы войны, нищеты, голода и лишений, но опять же – в символике, которая не «плачет», а заставляет бороться. 60-е и 70-е годы стали самыми светлыми в жизни Миро. В это время создавались десятки произведений, а художник участвовал в самых престижных выставках во всем мире. Посетитель выставки в Tate Modern будет немало удивлен, увидев в составе экспозиции множество хорошо известных ему любимых полотен. Именно здесь человек начинает понимать слово «творчество» как-то по-другому, созвучно с пониманием самого Миро. «Я начинаю рисовать, и, пока я рисую, картина сама утверждается под моей кистью. Когда я работаю, то некая субстанция становится для меня знаком женщины или птицы», – говорил самый большой оптимист сюрреализма.

«Joan Miró: The Ladder of Escape»

До 11 сентября

Tate Modern
Bankside
SE1 9TG

Галерея открыта пон.-четв. 10.00-18.00, пятн.-суб. 10.00-22.00

Цена билета £15,50

www.tate.org.uk

Виктория Шелига

Выставки недели, 19-26 мая

Heavens to Murgatroyd!